fbpx

Фалунь Дафа в мире

Тяжёлое положение китайского правозащитника Ван Цюаньчжана

Это интервью с молодой женщиной, которая известна своими действиями по спасению мужа из тюрьмы. Адвокатам по правам человека в Китае тяжело работать, но их жёны и дети сталкиваются с гораздо большими трудностями.

Адвокат по правам человека Ван Цюаньчжан с женой и сыном перед арестом. (Image: The Epoch Times)

Ван Цюаньчжан из Уляня провинции Шаньдун родился в феврале 1976 года. В 2000 году окончил юридический факультет Шаньдунского университета. Он работал адвокатом в Пекине, представляя интересы людей, которым грозит принудительное выселение, диссидентов и большого числа практикующих Фалуньгун.

9 июля 2015 года китайское правительство начало зачистку правозащитников, активистов и юристов, незаконно задерживая их и отправляя в тюрьму. Этот инцидент стал известен как «мера пресечения 709». Ван Цюаньчжан пропал 10 июля 2015 года. Власти жестоко обошлись с ним и заставили исчезнуть на полгода. Он продолжает незаконно содержаться под стражей по сей день.

За его женой — Ли Вэньцзу — следили, помещали под домашний арест, запугивали, преследовали, угрожали, выселяли, допрашивали, а их сыну Ван Гуанвэю запретили посещать детский сад в Пекине. Но она активно призывала международное сообщество помочь в разрешении кризиса в области прав человека, с которым сталкиваются китайские адвокаты с 2015 года.

Ли Вэньцзу активно призывает международное сообщество помочь разрешить кризис в области прав человека, с которым сталкиваются китайские юристы с 2015 года. (Image: The Epoch Times)

Репортёр: Последние два года я часто видел вас в интернете, призывающей к защите Ван Цюаньчжана.

Ли Вэньцзу: На самом деле я не хотела раскрывать себя. Я думала, что у меня будет работа, которая мне нравится, что, приходя домой, буду заботиться о своём ребёнке, гулять с ним в парке, ездить с ним в отпуск или к дедушкам и бабушкам. Я вышла замуж за Ван Цюаньчжана в 2011 году. Несмотря на то что мы мало были вместе, я жила счастливой жизнью.

Для меня индекс счастья был достаточно высок. У меня есть муж с очень хорошим характером и здоровый, красивый и умный сын. Мои родители, бабушка и дедушка, а также бабушка и дедушка Цюаньчжана очень добрые и хорошо относятся ко мне. Мне не нужно было беспокоиться ни о чём в нашей семье, только заботиться о своём муже и ребёнке и хорошо выглядеть.

Я почувствовала угрозу своей жизни в 2013 году, когда нашему сыну было всего три месяца, и я не могла связаться с мужем по телефону. Потеря связи случалась и раньше, тогда я тоже была встревожена и напугана. Позже я узнала, что он был задержан в Цзинцзяне во время судебного процесса. В тот раз его освободили через три дня благодаря различной поддержке, и я решила получше узнать об этом.

Я зарегистрировалась на Weibo, чтобы познакомиться с его работой, и поняла, какой невежественной я была! Получается, что в жизни всё совсем по-другому! Наше общество настолько тёмное, местные правоохранительные органы крайне неэффективные, применяющие жестокие силовые методы, насильственное переселение граждан для сноса домов и т. д. Раньше я жила в своём маленьком мирке. Я ничего не знала, и, кажется, была очень наивной. На Weibo я чувствовала себя очень неуютно. Я не думала, что смогу что-то изменить.

Слишком мрачно всё, я не могла этого вынести, хотя мой муж помогал другим людям защищать их права, я не хотела сталкиваться с этим лицом к лицу. Поэтому я решила больше не смотреть Weibo. В то время я цеплялась за свои иллюзии, верила в свою удачу и думала, что эти ужасные вещи не произойдут со мной. Если я не буду смотреть на это, не буду беспокоиться, тогда всё это будет далеко от меня.

Но я не знала, что сбежать не получится. В конце концов, я столкнулась с ужасным преследованием. Мне нужно было выйти и защитить свои права. «Мера пресечения 709» потревожила мой маленький мир. Мне не оставили выбора. У меня нет права выбирать ту жизнь, которую хочется. Происшествие 709 стало большим испытанием для меня и изменило меня.

Репортёр: Вам советовали больше думать о себе. Как вы думали защищать себя?

Ли Вэньцзу: Так говорили многие родственники и друзья:

«Ты должна обращать внимание на безопасность и заботиться о своём ребёнке. Ни для твоего ребёнка, ни для твоей безопасности ты не должна делать эти вещи».

Однажды я рассказала таксисту об инциденте 709.  Он сказал:

«Посмотрите на вашего мужа, который пострадал, и если вы сейчас выйдете, то навлечёте ещё больше страданий на себя и ребёнка. Вы бегаете повсюду, просите о помощи и не думаете о том, как сильно пострадает при этом ваш ребёнок. Я назвал бы это безответственностью».

Я сказала, если бы его ребёнок пострадал от токсичной вакцины, и никто вроде моего мужа не выступит в его защиту? То, что я делаю, считаю самым лучшим для нашего ребёнка и самым ответственным. Когда он вырастет, я смогу сказать, что, когда его отец столкнулся с трудностями, вся наша семья была вместе! То, что я делаю, считаю наилучшим для нашего ребёнка и самым ответственным.

Но водитель снова посоветовал мне жить своей жизнью. Он всё же думал, что я безответственная.
Что случилось с нами, китайцами? Это же мой муж. Я не могу бросить его в минуты опасности. Если это свалится вам на голову, что бы вы сделали? Откуда у нормальных людей такая логика и такие мысли?

Что значит идея: «Жить для себя?» У меня есть друзья, которые сказали мне, что живут своей жизнью. Они не хотят говорить о политике. Они не собираются провоцировать меня. Могут ли они просто избегать меня? Однако многие жертвы тоже хотят хорошо жить дома. В такой стране, как наша, со слабой правовой системой бедствия могут произойти в любой момент. Куда мы можем пойти, чтобы найти место, где наш маленький мир остался бы незатронутым?

Репортёр: Значит, вам не было страшно? Когда ваш муж был в такой опасной ситуации, что дало вам силы пойти на это? Если бы не было никаких результатов, вы бы всё равно продолжали?

Ли Вэньцзу: Полиция преследовала меня больше года. Они спустили меня со второго этажа и отвезли в полицейский участок. Они были очень грубы со мной и обращались, как с проституткой или наркоманкой. Они даже раздели меня и провели досмотр тела. Мне было страшно, но я должна была через это пройти. Я боюсь, что не смогу позаботиться о своём муже.

Вы сказали, что эти адвокаты не боятся пыток. Кто не боится? У них есть страх, но они должны следовать своей совести. Мой муж делал только то, что должен делать нормальный адвокат. Он просто человек, у которого есть ещё совесть. Он видит тех, кто нуждается в помощи, и даже если он боится, он должен помочь. Он должен продолжать, как и я сегодня.

Моего мужа арестовали и заставили исчезнуть. Жена должна встать и найти своего мужа. Вы не можете сказать, что вы выходите замуж, чтобы разделить с ним только хорошие времена, а когда он в беде, вы оставляете его.

Я думаю, что нормальные супруги должны поддерживать друг друга в радости и в горе. Это инстинктивное поведение нормального человека. Моего мужа всё ещё преследуют и порочат. Я обращусь за помощью и помогу ему. Пусть он поскорее вернётся домой.

Чем больше я узнаю о том, что он сделал, тем больше чувствую, что должна сделать что-то для него. Он делал это для других и игнорировал свою безопасность. Теперь я отстаиваю права своего мужа, чтобы спасти его. Это мой долг как жены!

 

Их сыну Ван Гуанвэю запретили посещать детский сад в Пекине. (Image: The Epoch Times)

Чем больше я узнаю о том, что он сделал, тем больше чувствую, что должна сделать что-то для него. Он делал это для других и игнорировал свою безопасность. Теперь я отстаиваю права своего мужа, чтобы спасти его. Это мой долг как жены!

Моё самое большое желание — это увидеть Цюаньчжана или получить от него звонок. Я надеюсь, что он будет освобождён и сможет скоро вернуться домой, когда это произойдёт, это вопрос. Я сделаю для него всё, что в моих силах.

Репортёр: Собираясь пойти на это в самом начале, вы знали, чем рискуете? Вы когда-нибудь пытались убедить его остановиться?

Ли Вэньцзу: Раньше я ничего не знала о его работе. После 2012 года он был очень занят. Я его почти не видела. Когда спросила его, почему он так занят, он ничего не ответил. Позже я узнала от друзей, что он представлял в судах много дел практикующих Фалуньгун. Он был одним из первых в адвокатском кругу и взял на себя большинство дел Фалуньгун, а позже он брался почти за все из них.

Некоторые из друзей пытались убедить его, что это рискованно, и не сможет заработать на них, в конце концов, у него жена и ребёнок, которого нужно растить, и родители, которых нужно содержать. Его часто избивали или задерживали. Как его жена, я, конечно, беспокоюсь о его личной безопасности. Я хочу, чтобы он был в безопасности.

Я сказала ему, что нашему сыну всего один год. Можешь ли ты считаться с интересами семьи и не рисковать? Он ничего не ответил тогда, просто сказал мне, что адвокатов, которые осмеливаются представлять дела Фалуньгун в судах и осмеливаются говорить, немного, и они живут далеко друг от друга. Если бы он боялся и не брался за эти дела, то никто бы другой этого не сделал. Этим людям нужна помощь. Что им делать?

У него действительно не было никаких сомнений, и он много вложил в защиту практикующих Фалуньгун. Один адвокат сказал, что именно его чаще всего избивали. Это случалось потому, что он был особенно настойчив и злил приставов. Он не отступал, даже если его избивали или угрожали.

Когда я убиралась в доме, нашла в одном из шкафов фотоплёнку, которую он сделал в больнице. Я спросила, что случилось, но он не ответил. Позже друг выложил фотографии в сеть, и я поняла, что его избили.

За женой Ван Цюаньчжана пристально следили, сажали под домашний арест, запугивали, преследовали, угрожали, выселяли и допрашивали власти. (Image: The Epoch Times)

За месяц до ареста его снова избили в Шаньдуне. Говорят, что несколько приставов били его, и у него было много синяков. Позже другие адвокаты сделали снимки в больнице, и я увидела его лицо.

Говорят, что несколько раз ему на голову надевали чёрный капюшон и затаскивали в комнату. Они также хватали его за голову и били о стену, а затем ударили по голове бутылкой с минеральной водой. Они каждый раз били его по голове. Если бы он не защищал права практикующих Фалуньгун, то не подвергся бы такому обращению.

Он относился к своим клиентам, как к членам семьи. Я помню, что в 2010 году мы с ним впервые посетили моих родителей. Наша семья была очень рада и пригласила нас за стол, чтобы выпить и повеселиться. А он сидел один с напряжённым лицом и хмурился. В то время я не понимала его, и моя семья тоже не понимала.

Потом я поговорила с ним и сказала, что все считают его несчастным. Он объяснил, что в это время ему позвонили, что есть дело, в котором он будет представлять защиту. Он сказал:

«Через несколько дней будет Новый год. А этот человек находится в тюрьме, и, возможно, страдает. Как я могу есть, пить и веселиться?»

Некоторое время назад один адвокат рассказал мне об одном деле. Когда муж защищал практикующего Фалуньгун, судебный пристав бил его по лицу за каждую фразу, которую он произносил. Наконец, мне сказали, что он получил более 100 пощёчин. Вы можете себе это представить? (Ли вытерла слёзы).

Репортёр: Большинство людей думают, что быть адвокатом — это хороший выбор для зарабатывания денег.

Ли Вэньцзу: Да, большинство думает, что юристы зарабатывают деньги, но у нас дома денег нет (смеётся). Если муж хочет зарабатывать деньги, он не сможет представлять эти деликатные дела. Например, практикующие Фалуньгун платят очень мало денег. Тем не менее каждый месяц муж вовремя давал нам деньги на проживание. Он сказал: «Когда у меня будут деньги, я дам тебе на расходы».

За последний год Бюро юстиции оказало на него огромное давление. Адвокатская контора не выдала ему лицензию. Он не мог принять ни одного дела в течение шести месяцев. Я этого не знала. Позже он сказал мне, что мы жили на деньги, взятые в кредит. Я чувствовала себя ужасно, когда узнала об этом. «Почему ты мне ничего не сказал? Если бы сказал, я бы немного экономила, покупала меньше одежды и косметики. Но ты мне ничего не говорил. Откуда же мне было знать?» Я винила его за то, что он не сказал мне. Я знаю, почему он не хотел нам говорить, потому что он очень любит нас и любит свою семью. Все трудности он нёс на своих плечах один (вытирает слёзы).

После этого случая ко мне пришли несколько последователей Фалуньгун. Они сказали, что Ван Цюаньчжан представлял их защиту в прошлом и не брал никакой платы. Теперь мы нуждались в помощи, и эти люди хотели помочь нам.

Я узнала от своих друзей, что, когда Ван Цюаньчжан представлял дела Фалуньгун, он брал очень мало денег или даже делал это бесплатно.

Позже я прочитала статью, в которой он говорил, что от дел Фалуньгун он получает больше, чем хотел бы иметь. По его словам, он должен делать это бесплатно, но, к сожалению, ему приходится содержать свою семью.

Репортёр: Что вы чувствовали, когда Ван Цюаньчжана арестовали?

Ли Вэньцзу: В конце июля 2015 года я получила от него письмо, в котором говорилось, что он в безопасности. Когда его не было дома, он время от времени писал мне. Он попросил меня позаботиться о нашем сыне и не волноваться. В то время я смутно осознавала, что дело может оказаться опасным.

В 11 часов вечера 9 июля он позвонил мне и сказал, что едет на такси в другой город в командировку. Он сказал, что хочет поехать в Шаньдун, чтобы уладить кое-какие дела. Через несколько дней он вернётся в Хубэй за нами, чтобы вместе вернуться в Пекин. В то время мы с сыном жили у моих родителей больше месяца.

На следующее утро я позвонила ему, но телефон был выключен. Я боялась, не попал ли он в аварию, а он через своих друзей узнал, что Ван Юй [коллега из той же юридической фирмы] арестован. Затем 12-го числа в новостях CCTV сообщили, что мой муж подозревается в совершении преступления и содержится в центре заключения.

Первые полгода я плакала каждый день. Я не знала, где его держат. Я не была уверена, жив он или мёртв. Я плакала, глядя на мобильный телефон. В интернете я ежедневно отслеживала в новостях, как продвигается зачистка 709.

Я отправилась в юридическую фирму в Пекине, чтобы найти Цяолинь (жену адвоката Ли Хэпина). Мы обе плакали в тот день, потому что боялись. Мы не знали, как там наши мужья. Они были задержаны на несколько месяцев, и о них не было никаких известий. Это было так ужасно, совсем как с пропавшим адвокатом Цзянем. Теперь я понимаю, что чувствовала его жена. Как может правительство заставлять человека так внезапно исчезнуть? Как это может быть так жестоко? Заставляя человека исчезнуть, какой вред они причиняют его жене и детям, его родителям, родственникам и друзьям?! (Вытирает слёзы).

Репортёр: Когда вы стали более оптимистичной?

Ли Вэньцзу: Сначала я ходила по разным инстанциям с просьбой о его освобождении. В то время на небе уже много дней висела большая дымка, солнца не было видно. Шёл снег, я держала на руках сына, и его лицо на морозном воздухе стало багровым. Цяолинь и я искали наших мужей в течение 12 дней, но безрезультатно. Мы действительно были в отчаянии. (Вытирает слёзы).

Через шесть месяцев после их исчезновения наши семьи получили уведомление об их аресте, в котором утверждалось, что оба они подозреваются в подрыве государственной власти и содержатся под стражей в Тяньцзине.

 

Ли Вэньцзу (справа) и Ван Цяолинь, жена адвоката Ли Хэпина, арестованного в ходе инцидента 709, протестуют перед вторым отделением Тяньцзиньской прокуратуры. (Image: The Epoch Times)

Мы были счастливы, когда получили уведомление, так как наконец-то узнали, что наши мужья ещё живы! (Смеётся)

Послание словно гласило: «Ваши мужья живы!» Вернувшись в тот день домой, я долго плакала, читая уведомление. Я плачу уже полгода. А муж всё не возвращается. Что толку плакать? Плач не может решить проблему!

Я не должна пребывать в тоске и печали. Не могу плакать каждый день. Поскольку мне пришлось столкнуться с этим, члены семьи были подавлены, плюс Бюро общественной безопасности угрожало нам. Но мы ничуть не испугались. Постепенно мы сблизились и объединили наши усилия, чтобы найти своих мужей.

Раньше я ходила одна в следственный изолятор, в прокуратуру и чувствовала себя очень одиноко и неуютно. Теперь мы стали опорой друг для друга, утешая и поддерживая друг друга, мы вышли из отчаяния. Позже все семьи задержанных адвокатов проявили позитивный и оптимистичный настрой. Хотя иногда я ещё плакала, моё сердце было совершенно другим, чем раньше. (Смеётся)

Репортёр: Как вы рассказали своему сыну об отце?

Ли Вэньцзу: Когда Цюаньчжана арестовали, нашему сыну было всего два с половиной года. Я не могла ему этого объяснить. Для ребёнка в его возрасте это было бы трудно понять. Он каждый день спрашивал об отце, почему его до сих пор нет дома. Я отвечала, что отец в командировке и он очень занят на работе.

«Папа очень скучает по тебе!», — говорила я.

Сын знает, что его отец часто путешествует, но раньше он общался с нами по видеочату каждый день. Несколько раз мой сын открывал приложение WeChat, пытался начать чат, а затем спрашивал, почему папа не отвечает. (Вытирает слёзы). Я ходила в следственный изолятор и больше года ходила в ассоциацию юристов. И брала сына с собой. Я вынуждена была брать его с собой. Он постепенно начал понимать.

Однажды сын вдруг спросил меня:

«Мама, почему папа в тюрьме?»

Я сказал ему:

«Твой отец очень хороший адвокат, за то, что он помог многим людям, эти монстры забрали его. Эти монстры очень плохие. Им не нравится то, что делал твой отец».

Тогда наш сын сказал:

«О, вот оно что! Тогда я должен хорошо есть, хорошо спать, стать сильным и сражаться с монстрами вместе с тобой». (Плача вытирает слёзы)

Репортёр: Кто помогал вам больше всех за последний год?

Ли Вэньцзу: Помню, вначале я сказала Цяолинь, что не могу нести это бремя. На что Цяолинь ответила:

«Ты думаешь, что это бремя только твоё? Посмотри, сколько людей нам помогают!»

Да, если бы не было помощи от них, я не смогла бы продержаться так долго. Я очень благодарна друзьям, которые оказали нам помощь. Есть много людей, которых я даже не знаю. Каждый несёт эту ношу со мной.

Я очень благодарна адвокатам. Когда чистка «709» только началась, многие адвокаты были арестованы. Ситуация в стране была ужасной. Несмотря на это, всё же были адвокаты, которые могли встать на нашу защиту. Члены нашей семьи были очень благодарны им. Вначале я обратилась к своим адвокатам в Шаньдуне Ли Чжунвэю и Се Сяндуну, и г-н Ли несколько раз ездил в Тяньцзинь, пытаясь найти моего мужа.

Через некоторое время власти оказали на них давление и пригрозили арестами. Они были вынуждены отступить. В то время мне было особенно страшно. У меня не стало адвоката. Я не знала, что делать. Я была в смятении, ситуация была противоречивой: мне нужен был адвокат, но кто бы ни нашёлся, он подвергался риску быть арестованным и преследуемым.

Ван Цюаньчжэнь со своей женой Ли Вэньцзу перед арестом. (Image: The Epoch Times)

Неожиданно адвокаты Юй Вэньшэн и Ван Цюйши вышли вперёд, и я очень благодарна им за это! Через месяц с лишним Ван Цюйши был арестован, и Чэн Хай взял на себя инициативу найти меня и заявить, что готов действовать в качестве полноправного агента.

Даже под сильным давлением эти адвокаты пытаются представлять интересы моего мужа, и их мужество и ответственность действительно достойны восхищения.

Репортёр: «Оставьте в покое туалетные столики и возьмитесь за дело» — это лозунг движения «За права 709 семей», но как вы додумались использовать красные вёдра»?

Ли Вэньцзу: Оглядываясь на пройденный путь, мы решили, что если будем и дальше ходить в следственные изоляторы, то должны красиво одеваться и чаще фотографироваться.

Мы чувствовали, что красный цвет одежды является самым праздничным, и, надевая её, мы выражали бы наше позитивное и оптимистическое состояние. Люди в следственном изоляторе растерялись бы: «Ваш муж арестован, а вы в таком хорошем настроении?!»

Мы хотели сказать им, что мы, их жёны, не испугались и не сдались! Мы гордимся нашими мужьями! Но я не особенно люблю носить красную одежду. Я подумала, можно ли просто добавить немного красного, например, красные туфли, красные сумки, серьги или что-то ещё? Я часто ношу красные туфли.

6 июня мы отправились в Тяньцзинь, чтобы узнать о ходе дела. Сначала мы пошли в небольшой торговый центр и купили много вещей — браслеты, верёвки, зонтики и другое, всё красное. Позже мы вдруг увидели много красных вёдер. Я подумала, что они прекрасны, и мы могли бы использовать их, чтобы сидеть на них иногда. Мы направились туда, где вывешивали имена наших мужей и слова поддержки, вроде: «люблю тебя», «жду тебя» и т. д.

Неожиданно нас арестовали из-за этих красных вёдер. Подошёл полицейский, показал на меня пальцем и сказал: «Пройдём со мной в полицейский участок!» Почему? Он сказал, что меня подозревают в нарушении общественного порядка. Я спросила, как я его нарушила. Он сказал, что у меня в руках красное ведро! Я взяла красное ведро и тем самым нарушила общественный порядок! Это красное ведро стало «оружием» и поводом для нашего задержания! (Смеётся)

Репортёр: Как член семьи «709 адвокатов», вы были под наблюдением?

Ли Вэньцзу: Да, сегодня я ходила на собеседование. Когда вышла оттуда, внизу меня сфотографировали из Бюро общественной безопасности. (Смеётся) Это происходит каждый день.

Вначале, если семья звонила, чтобы найти адвоката, и как только находила, на адвоката сразу же оказывали давление, чтобы он отступил: «Вы же не хотите связываться с инцидентом 709!»

Так мы узнали, что наши телефоны и сообщения WeChat отслеживаются. Между 2 и 5 августа, в дни слушаний четырёх адвокатов по делу «709», я находилась под домашним арестом и не имела права выходить на улицу.

6 июня Ли Вэньцзу (впереди) и другие протестовали перед Тяньцзиньским следственным изолятором. (Image: The Epoch Times)

Я живу на пятом этаже. Они сняли квартиру 201 на втором этаже и следили за мной 24 часа в сутки. В тот день я вошла в квартиру 201 и, конечно же, увидела экран компьютера и четыре камеры, обращённые к моей квартире!

Я медленно огляделась и обнаружила белую коробку на двери напротив моей квартиры. Посередине была чёрная точка. Там оказалась скрытая камера. Я слабая женщина с ребёнком, и вы тратите на нас столько сил! Это просто смешно.

С августа по сентябрь, в течение почти двух месяцев, Бюро общественной безопасности внимательно отслеживало нас и наблюдало за мной. Когда я спустилась вниз, ко мне сразу же подошли шесть сотрудников общественной безопасности. Я пошла в супермаркет, чтобы купить продукты, они и там окружили меня. Некоторое время они ставили две палатки у дверей моего дома.

Репортёр: Вы расскажете своим одноклассникам о вашем муже? Наверняка все видели его участие в процессе в новостях CCTV.

Ли Вэньцзу: После ареста Цюаньчжана сотрудники государственной безопасности отправились в мой родной город и сообщили родственникам, что их зять арестован как контрреволюционер, и они намеренно распространяли эти слухи, чтобы очернить его имя.

Я горжусь тем, что сделал мой муж, и думаю, что все должны об этом знать. Чего люди так боятся? Я должна дать людям понять, что за человек мой муж и в каком обществе мы находимся. Так много фальшивых новостей.

Поэтому каждый день я рассказываю своим друзьям, что происходит с Цюаньчжаном. Вначале все были удивлены и смущены. Позже те люди, которые, как я думала, не поймут меня, оказали мне поддержку и ободрение.

Поэтому я считаю, что нужно сказать, что мы сделали и что нам предстоит пережить. Реальная информация позволит людям сделать правильные выводы.

На самом деле китайцы не плохие и не равнодушные, но думаю, что они были обмануты, живут во лжи и не знают правды.

Репортёр: Каким был ваш образ идеального мужа до брака?

Ли Вэньцзу: Я выбирала мужской характер ещё до замужества. Характер — это самое главное. Я считаю Цюаньчжана добрым, честным и очень ответственным. Он очень заботливый и любит своих родителей.

 

Ли Вэньцзу сказала о своём муже: «Я горжусь тем, что он сделал, и я думаю, что все должны знать об этом». (Image: The Epoch Times)

Меня особенно тронула его забота о матери. Он звонил родителям каждую неделю. Став взрослым, он бывал очень занят, но когда звонил матери, то говорил долго, очень мягким и терпеливым голосом.

В 2015 году он привёз своих родителей на лечение в Пекин. Накануне в субботу вечером он вернулся домой в полночь. А в семь утра поехал в Дэксин повидаться с родителями. У него было очень мало времени, чтобы увидеться с ними. Иногда, возвращаясь в Пекин по делам, он отправлялся прямо к родителям.

Но в то время я жаловалась на это. Мне очень стыдно думать об этом сейчас. Я плохо это переносила. Я часто жаловалась, что он проводит с нами меньше времени. Я слишком мало заботилась о нём. Он летел через всю страну. Бывал так занят своими делами и заботился о жене и ребёнке, а также о родителях. Он взвалил всё на свои плечи! Его нет дома уже больше года. Но я думаю о нём каждую ночь, думаю о его доброте. Я скажу ему, когда он вернётся:

«Прости, я тебя раньше совсем не понимала!» (Вытирая слёзы).

Источник: visiontimes.com

  • Мы в соцсетях

    мы в телеграм мы в ВКонтакте Одноклассники Мы в Youtube
  • Почему существует человечество? Почему творец хочет спасти всех живых существ
  • Фалунь Дафа семинар Шень Юнь
  • Остановить убийства людей ради их органов
  • Популярное

    pic
    pic
    pic
    pic
    pic
    pic
    pic
    pic
    pic